Полномочия судьи Конституционного суда Виктора Шишкина должны были истечь к концу 4 августа. Однако указ президента о его увольнении появился на 15 дней раньше - 21 июля. Судья оказался принципиальным и назвал свое преждевременное увольнение прямым нарушением Основного Закона, в котором закреплен девятилетний срок полномочий судьи КСУ.

Шишкин считает это не только халатностью аппарата Администрации Президента, но и реакцией по его «отдельному мнению» к заключению КСУ относительно закона о снятии депутатской и частично судейской неприкосновенности.

Он отметил, что Конституция не может быть изменена в условиях военного положения.

Спешку с увольнением Шишкина некоторые политики связали с рассмотрением КСУ закона о внесении изменений в части децентрализации.

Мол, таким образом избавились от независимого судьи.

В КСУ Шишкин был на первом месте по количеству «отдельных мнений» - у него их более 30. По одной из них он вошел в историю как один из двух судей, которые высказались против решения КСУ об отмене Конституции 2004 года, что стало судьбоносным для страны. 

В первом развернутом интервью после отставки Шишкин рассказал о закулисье КСУ и о своем взгляде на события в стране.

- Виктор Иванович, ваше преждевременное увольнение связывают с рассмотрением КСУ закона о внесении изменений в Конституцию в части децентрализации. Какое ваше мнение относительно данного закона?

- Децентрализация больше всего привязана к пункту 18 Переходных Положений Конституции. Все остальное в части децентрализации никого не интересует - это все театральная ширма. Путина интересует пункт 18, потому что это ему позволяет через Конституцию легализовать то, что происходит на оккупированных территориях. За всем этим стоит желание Путина выторговать особый статус для оккупированных территорий.

Почему пункт 18 появился в последнюю ночь от Порошенко? В этом плане власть капитулировала перед Путиным. Эти моменты или умышленно "не догоняют" или специально. Децентрализация - это обертка для конфетки.

Также в законе о децентрализации существует много нестыковок. Например, в одном месте написано, что префект осуществляет исполнительную власть в районах и областях, то есть он руководит, а в другом, что осуществляет надзор и контроль. Если он осуществляет власть, то реализует ее через управленческие функции. Тогда стоит вопрос зачем исполнительный комитет совета, если руководит префект? Те, кто писали изменения в Конституцию, не изучили даже смысловую нагрузку слов!

Я считаю, что сейчас вообще не надо вносить изменения в Конституцию, потому что существуют условия военного положения. И об этом я написал в своем «отдельном мнении» к заключению КСУ относительно законопроекта о снятии депутатской и частично судейской неприкосновенности. В части второй ст. 157 Конституции говорится, что Основной Закон не может быть изменен в условиях военного положения. Говорится не о самом факте объявления военного положения главой государства, а о наличии условий его существования.

- В Конституционном Суде вы запомнились своим «отдельным мнением» к решению суда об отмене Конституции 2004 года.  Сейчас возбуждено уголовное дело, в рамках которого судей, голосовавших за это, вызывали на допрос. Как вы можете объяснить это голосование ваших коллег?

- Мне тяжело комментировать этот вопрос с этической точки зрения, потому что это касается тех коллег, с которым я работал. Я все время ухожу, когда говорится об этом. Как по мне, то правоохранители выполняют задачи, которое перед ними поставила Верховная Рада, то есть это была не их инициатива.

- То есть вы хотите сказать, что это уголовное дело - политическое решение?

- Конечно, что это политическое решение. Правоохранители выполняют постановление парламента «О реагировании на факты нарушения судьями КСУ присяги судьи». Депутаты дали указание органам, потому что считали, что в действиях судей есть признаки преступления. Парламент при определенных условиях имеет на это право, однако о наличии правонарушения может сделать заключение лишь суд на основании решения.

- Председатель КС Баулин назвал давлением на судей их вызовы на допрос. Он говорит, что судьи не несут ответственности за свои решения, кроме оскорбления и клеветы...

- Баулин частично прав, но парламент поднял вопрос, что данное дело повлекло тяжкие для государства последствия. Так или иначе, пусть решают компетентные органы.

- Удалось ли бы избежать узурпации власти Януковичем, если бы не отменили политреформу 2004 года?

- Понимаете, все зависит не столько от права, сколько от человека. Как по мне, Янукович по своим устремлениям, характеру, подходам, мнению, мечтам должен был стать диктатором, независимо от Конституции.

 То есть это еще раз доказывает, что народ должен думать, кого выбирать. Надо смотреть на морально-этическое поведение кандидата в президенты.

Вспомните, когда Янукович был премьер-министром, он тогда уже на себя перебирал больше власти, чем предусматривалось изменениями в Конституцию 2004 года. Из-за этого у него возникали конфликты с президентом Ющенко.

Если бы не отменили политреформу 2004 года, он бы выкрутил по-другому. Не зря у него была создана Конституционная Ассамблея. Я не говорю, что она была плохой, я говорю - задача была, скорее всего, изменить Конституцию под Януковича. Однако он решил ускорить события через Конституционный Суд.

- То есть вы признаете, что Конституционным Судом тогда руководила Банковая?

- Конечно, я не писал бы отдельное мнение, если бы понимал эту ситуацию по-другому. Однако для этого он сначала заменил состав Конституционного Суда.

- А кто именно руководил судом из Банковой? Это были Портнов и Лукаш?

- Мне трудно сказать, потому что я не относился к той категории, с кем общались. Они считали, что это опасно. Относительно указаний - то все возможно. Портнов и Лукаш могли советовать президенту. Решение о переходе к старой редакции Конституции должен был принять президент или министр юстиции, что Лавринович и сделал - напечатал в «Официальном вестнике Украины» (издание Минюста – ред.) Конституцию в редакции 1996 года. Стоит вопрос: кто ему позволил? Где было решение о печати? Суд не писал, что позволяется напечатать Конституцию в той редакции. Это сделал министр юстиции. Я не говорю, что они вместе не несут за это ответственность, но степень ответственности в коллективе может быть разной.

- Во времена Ющенко куратором КСУ была Ставнийчук? От нее поступали какие-то указания о принятии решений?

- Нет, она выполняла функцию именно представителя президента. То, что вы назвали куратором, как, я думаю, в негативном понимании, то нет. Как по мне, даже по слухам не выполняла.

- «Курирует» ли кто-то сейчас КСУ из Администрации Президента? 

- Я не знаю. Все возможно.

- С  кем-то же вы общались по поводу своего преждевременного увольнения?

- Мне сказали, что нужно общаться с Филатовым. Я позвонил ему и сказал: «Что вы натворили с этим указом»? Он начал оправдываться, что его не было в Украине. Ну тогда или пастух плохой, или овцы паршивые. Что-то из двух одно - меняйте овец или идите сами, если вы плохой пастух.

Я вообще никогда не желал видеть эту власть, особенно исполнительную. Это было мое кредо. Я здесь хочу вспомнить Богдана Футея - федерального судью Соединенных Штатов украинского происхождения. Он работал в Суде претензий к правительству США - это наш аналог Высшего административного суда. Его спросили, сколько раз он встречался с президентом. Он сказал, что лишь с одним президентом, когда приносил присягу.

- Бывшего председателя КСУ Анатолия Головина зачастую видели с Януковичем...

- Это показатель нашего феодализма. Если мы  идем в Европу, законодательство которой  базируется на доктрине разделения властей, суд должен быть полностью нейтральный. Он должен быть сторожевым парсеком права. Нечего судьям общаться с президентом, парламентариями и другими политиками. Лишь когда подписывается указ о назначении. Кстати, с Ющенко я тоже виделся, кажется, не более двух раз. Первый раз - когда он подписывал указ при мне, потому что требовали контрассигнации - скрепления  подписями министра юстиции и премьер-министра Украины. И вот я, министр юстиции Головатый, премьер Ехануров ждали в приемной Ющенко, а он, как всегда, на целый час опоздал. Ехануров не выдержал и уехал, а Головатый остался. Наконец президент приехал и подписал указ о моем назначении, его контрассигновал Головатый, а на следующий день премьер Ехануров. После этого Ющенко я видел еще один раз не помню при каких обстоятельствах. Все - нечего туда было ездить.

- Некоторые политики заявляют, что при Януковиче КСУ себя дискредитировал и его надо заменить на Конституционную палату в составе Верховного Суда...

 - Дискредитация КСУ состоялась вовсе не при Януковиче, а еще при Кучме, когда предыдущий состав суда принял решение о его третьем сроке полномочий.

Имеют ли право журналисты и политики говорить о дискредитации лишь КСУ? Разве Печерский райсуд не дискредитирован или Высший административный? Если так думать, то у нас все ветки суда дискредитированы, включая Верховный суд, у которого есть сомнительные решения. Говорить, что надо ликвидировать институт, несерьезно и даже  антигосударственно.

- Ваши коллеги Николай Козюбра и Владимир Шаповал указывали, что одной из проблем КСУ является большое количество в его составе бывших прокурорских работников и следственных судей, в то время как должны преобладать ученые. Вы согласны с этим утверждением? 

- Я частично соглашаюсь с ними, но слово «ученый» сегодня у нас также дискредитировано. Уровень того, что мы называем кандидатской или докторской диссертацией, намного ниже, чем было в советские времена.

Я думаю, что ученых в составе КСУ должно быть не менее 50%. Но надо выбирать настоящих ученых, а не тех, которые, переезжая с одного места в другое, на ходу написали диссертацию.

Прокурорам, милиционерам, кгб-шникам здесь делать вообще нечего. Судьи могут быть,  но не из районного уровня. Должен быть определенный паритет, потому что ученых тоже надо приземлять - потащить за штаны или юбку, чтобы не вырывались в своих фантазиях куда-то к небесам.

- В настоящее время длится третья волна люстрации, но не был уволен ни один  судья. Они саботируют это решение?

- Все может быть. Давно говорили, что судейский корпус не склонен к самоочищению. Значительная часть судей была вмонтирована в эту структуру во время режима Януковича. Ворон ворону глаз не выклюет.

 - Виктор Иванович, вы сделали ошеломляющую карьеру: были первым прокурором независимой Украины, депутатом, судьей Конституционного суда. Какие ваши дальнейшие планы? Будете преподавать студентам или уйдете в политику?

- Последние 9 лет я преподавал в Институте последипломного образования Киевского национального университета имени Тараса Шевченко по гражданско-правовому соглашению. Я расписывался по количеству прочитанных часов и за это получал зарплату. Современное правительство-реформатор лишило этой возможности. Надо выбирать или пенсию, или заработную плату. Под заработную плату они подогнали все, включая и работу по совместительству и почасовую. Я считаю, это огромная глупость лишать работающих ученых пенсии. Статьи, учебники по конституционному праву можно писать. Дальше посмотрим.

Не знаю нужен ли я сегодня политикам. Они все считают себя умным, когда им что-то подсказываешь, сразу обижаются.

- Говорят, что вашу кандидатуру хотят внести в состав Высшего совета юстиции от «Самопомочи». Вам такие предложения поступали?

- Да, было такое предложение. Это было тогда, когда я еще был судьей, а теперь посмотрим. Я ни к кому не напрашиваюсь, если нужен буду государству, народу, то я готов.

Алла Шершень, Киев.

Источник: ukrinform.ua

You have no rights to post comments