Евгений Додолев – человек в российских медиа-кругах небезызвестный. Публицист, автор книг, один из ведущих легендарного «Взгляда»,основатель и руководитель многих издательских проектов, популярный блоггер и «медиаидеолог». Мы пообщалась с Додолевым о «носителе русского менталитета» Березовском, факторе случайности в деле Листьева, конъюнктуре Парфенова, митингах, четвертой власти, дефиците национального сознания и свободе…
– Евгений, в конце 80-х Вы написали в соавторстве с Тельманом Гдляном книгу «Пирамида» о коррупции в высших эшелонах власти в Средней Азии. Были автором многих публикаций, которые вызывали резонанс в обществе – насколько я помню, термин «ночные бабочки» пошел в народ именно после Ваших публикаций о проституции в Союзе. Негласно Вас не брали на работу после «Пирамиды», но Вы попали в легендарный «Взгляд». Вы шли против течения, и это в итоге вынесло Вас на гребень популярности. В связи с этим- как Вы относитесь к сегодняшней ситуации в России? Интересует именно степень свободы. Как Вы себя ощущаете в сегодняшней России – свободнее, чем тогда во время «Взгляда» и «Пирамиды», или же наоборот?
– А я и сейчас против течения, не нравится оно мне… Что по поводу ощущений… Конечно, сейчас в стране больше свободы, ведь в Советском Союзе нельзя даже было выехать за рубеж, не получив соответствующую отметку МИДа, существовал институт прописки и много прочих прелестей. Однако что касается медийки, то здесь забавная ситуация. Гостелерадио СССР было державной структурой, при этом журналисты чувствовали себя в контексте горбачевской Перестройки совершенно независимыми, были четвертой властью. Я не без изумления обнаружил, сев в кресло ведущего «Взгляда», что могу вещать на двухсотмиллионную аудиторию, что пожелаю. Ведь ходили слухи, что передачи идут в т.н. «хоккейном» варианте, что есть опция купирования, что спецкабели проложены на Лубянку (КГБ) и Старую Площадь (ЦК КПСС). Но выяснилось, что контроля вообще нет никакого! Мы делали то, что считали нужным (отдельный разговор про то, как журиками манипулировали опытные кукловоды и тот же руководитель программы Анатолий Лысенко, как мне спустя 20 лет поведал неподкупный Владимир Мукусев – попросту был завербован чекистами и писал на всех доносы… до сих пор не могу прийти в себя от этой инфы, кстати).
То есть, работая тогда в госструктурах, журналисты были менее зависимы от власти, чем сейчас, работая в структурах частных, коммерческих. Ныне невозможно представить себе прямой эфир общественно-политической передачи по Первому каналу без жесткого контроля АП. Да и внутренней цензор взращен за годы свободы такой, что даже американцы позавидуют (хотя там, конечно, школа внутренней цензуры потрясающая, никаких летучек не надо, все сами понимают, что нужно, а что ни-ни).
– Вы высказывались недавно на тему убийства Влада Листьева, выразив мнение, что его просто хотели припугнуть Березовский с Патрикацашвили, однако произошел некий эффект исполнителя, и его просто убили, посчитав, что так «перевыполнят план». Вы по прежнему склонны к этой версии, или после Ваших высказываний Вам довелось с кем-то пообщаться, кто переубедил бы Вас? К примеру, с Березовским, коллегами, или с другими компетентными лицами. Они как-то отреагировали на высказанную Вами версию?
– Я не высказал мнение, я просто рассказал о своей многочасовой беседе с подполковником Литвиненко. Что касается Березовского, то к нему я отношусь не без симпатии. Мне он представляется хрестоматийным носителем русскоязычного менталитета и заложником представлений о прекрасном, характерным для т.н. «шестидесятников». В книге «Влад Листьев. Пристрастный реквием», которая выйдет на днях, Борис Абрамычу посвящена глава под титулом «Персона № 1».
– В свое время Вы много писали о русском роке. Сегодня русский рок расслоился на некие группы – кто-то пьет пиво с Медведевым, дружит с Сурковым и выступает в поддержку власти, а кто-то выходит на митинги оппозиции спорит с первыми лицами государства. Чья позиция ближе Вам в данном случае? И вообще считаете ли Вы нормальным людям творческим выступать в поддержку кого-либо из политических фигур или движений?
– Рок-музыкант должен быть бунтарем по определению. Против всякой власти. Поскольку она «отвратительна как руки брадобрея» Мандельштам был прав. Другое дело, что у нас по инерции к рокерам причисляют и некоторых советских поп-исполнителей и таких… бардов, так скажем.
– В свое время Вы скептически были настроены по поводу выступления Дмитрия Парфенова о ситуации со свободой слова в стране, в частности, о ситуации на телевидении, дав понять, если я правильно понял Ваш тезис, что позиция Парфенова конъюнктурна, и он ничего не делает просто так. Сейчас Парфенов – яркий участник митингов «за честные выборы». С ним Акунин (Чхартишвили), другие представители журналистики и творческой интеллигенции. На Ваш взгляд, эти люди в первую очередь действительно думают о честных выборах или же параллельно могут преследовать цели некоего самопиара?
– «Этническому грузину» Акунину сапопиар не нужен, но он связан родственными узами с «этническим нехохлом» Сергеем Пархоменко. Что касается Парфенова, то он рафинированный конъюнктурщик.
Специально для книги «Битлы перестройки» опрашивал ТВ-мэтров, у которых Леонид учился во «Взгляде», тех, кто знает его лучше, чем я. Все единодушны в своих оценках.
Александр Политковский: «Парфёнов сам обозначил себя в пространстве: «не борец»; в речи, которую промямлил по бумажке в присутствии странных людей».
Владимир Мукусев: «Власти нужен новый Клим Самгин. Думаю, что сегодня разработан и осуществляется не очередная теле-«пустышка» ведущего Парфенова, а серьезный проект «Парфенов». Причем задуман он там же, где когда-то придумали ЛДПР и «Эхо Москвы», Медиасоюз и Общественную палату. Презентацию этого проекта – вручение премии Листьева Парфенову – власть заранее предварила громкой пиар акцией – «убийцы Листьева признались». Не было СМИ, которое не клюнуло на эту «новость». В итоге интерес к этой страшной, но к сожалению, забываемой трагедии снова возрос. И история с премией Листьева учрежденная почему-то только через 15 лет после убийства, вызвала интерес, а не вопросы. А суть проекта проста. Используя страсть Парфенова быть на первом плане, сделать его главной фигурой на телеэкране, а фоном к нему резонансные, действительно значимые события в общественной жизни России. И началось. Парфенов на фоне Листьева, Парфенов на фоне Кашина, Парфенов на фоне Ходорковского и т.д. Главное заткнуть рот тем, кто говорит об отсутствии гласности и свободы СМИ. Вон, дескать, чего человек говорит и при этом работает на первом канале. И никто его не трогает».
Сергей Ломакин: «Честно сказать я не высокого мнения о Парфенове. Я рискую быть не модным, но я не склонен преувеличивать роль Парфенова на российском телевидении. Все, что сделал Парфенов это талантливо перенесенные западные программы на российское телевидение. Об оригинальном креативе Парфенова я не могу ничего сказать. Что же касается возможности сделать проект созвучный «Взгляду», то думаю это не про Парфенова. Парфенов всегда был далек от политики и все его проекты никакого отношения к общественно-политической направленности не имели. Он скорее основатель американского направления на нашем телевидении такого как инфотейтмент».
Анатолий Малкин: «Парфенов всегда был очень талантливым телевизионным персонажем, но при этом был трусоватым и приспособленцем».
А вот еще из февральских твитов Сергея Доренко: «Лёня Парфёнов старый недотёпа. Его главная проблема сегодня-10-летняя зависть к Доренко. И это, б*ядь, повестка дня сраной революции! Приехали)) Предатель Парфенов участвовал в разгроме НТВ 14 апреля 2001года. Так, Леонид? Парфёнов был проституткой, а стал политической проституткой, вот и вся метаморфоза».
Во время конфликта Гусинского и Березовского в 2001 году – Парфенов выбрал последнего. «Не забудем. Не простим!» – кричал Парфенов на митиге. Нет, не забудем нифига, страна не забудет. Не простит. Ни Чубайса, ни беспредел олигархата. Безнаказанность и наглость наших чиновников достали? Конечно. Но к чему призывы митингующих? Возврат в 90-е? Да, само собой, парфеновым там как в памперсе – было сухо и уютно. Но многим то не очень. Многих убили, изувечили, ограбили. В свое время Парфенов сделал вместе с Андреем Разбашем прекрасный фильм «Дети ХХ съезда». А кто снимет фильм про «детей колбасы»? Вот Акунин приехал, чудесно выступил и свалил обратно во Францию. И Парфенову есть куда свалить, дети его не в ненавистной России образование получили: Миланский экономический университет и школа Британского совета, это все же не журфак МГУ: кремлевскую стену из окон аудиторий не видно. Только многим из тех, кого они затягивают в эту движуху – валить некуда.
– В начале 90-х Вы были учредителем газеты, а потом, если не ошибаюсь, и издательского дома «Новый Взгляд». Насколько мне известно, к созданию газеты имел отношение Борис Березовский. Так ли это? Если да, то как Вам с ним работалось, и нужны ли сегодняшней России люди такого формата, как Березовский- хотя бы в плане создания СМИ? Ведь Березовский был неравнодушен к медиа и приложил руку не к одному медиа-проекту.
– Березовский отношения к созданию проекта не имел, хотя именно там было опубликовано его первое интервью, в исполнении Андрея Ванденко (1994 год). Газету создавали Иван Демидов и Александр Горожанкин, тогдашние члены Совета директоров компании ВИD, потом проект поддержал Кирсан Илюмжинов. Я руководил проектом «Московская комсомолка», который организовал Олег Митволь по заданию Березовского в 1999 году, тогда Борис купил «Ъ» и у него в портфеле оказалось три (!!!) ежедневных качественных газеты – «Независимая», «Коммерсантъ», «Новые Известия». Последнюю решено было перепрофилировать в бульварный боевой листок. Березовский предложил мне возглавить «Новые Известия», а команду Голембиовского намеревался перевести на «Российскую газету». Но отречение Ельцина 31 декабря 1999 года изменило конъюнктуру, необходимость в альтернативе пролужковского «МК» отпала.
– Как создатель и инициатор многих медиа-проектов, как Вы расцениваете сегодняшнюю ситуацию с медиа-бизнесом в России? Можно ли делать независимый проект и быть независимым финансово от власти и олигархов?
– Можно. Пока. Но только в сети.
– В свое время Вы написали книгу, которая издалась рекордным тиражом в Союзе, и являлась ярким образцом расследования коррупции в высших эшелонах власти. На Ваш взгляд, возможны ли сегодня такие проекты в современной России?
– Сегодняшняя коррупция достигла такого размаха, что никто не сможет опубликовать серьезное исследование: купят или убьют еще на стадии подготовки.
– Вы часто бываете в Европе. Общаетесь ли Вы с зарубежными коллегами на эту тему? Как они относятся к Прохорову? И видят ли в ком-то из российских политиков альтернативу нынешней власти? И видите ли ее Вы?
– Прохорову не очень то верят, но симпатизируют. Перемены необходимы. Но не понимаю, кто мог бы их реализовать. Нужна Третья Сила. Мне кажется, не вполне оценен потенциал ислама.
– Лимонов в одной из книг упомянул Вас, как издателя «Нового Взгляда» как газеты, «в венах которой текла жизнь» в начале 90-х. Потом упрекнул, что Вы стали издателем других газет, по его мнению, «не нужных» обществу и читателю. У Вас произошел какой-то конфликт с Лимоновым? Или изменились Вы, изменилась журналистика или изменились правила игры?
– Нет, с Эдуардом я не конфликтовал. В марте выйдет моя книга «Лимониана», где детально описаны взаимоотношения писателя с проектом «Новый Взгляд» .
– Дебаты между доверенными лицами Путина и Прохорова – Никитой Михалковым и Ириной Прохоровой вызвали большой резонанс. Какое у Вас впечатление от этого эфира (если смотрели)?
– Не видел, увы.
– На Ваш взгляд, чего с избытком, а чего не хватает Вам в сегодняшней России по сравнению с 80-ми и 90-ми годами двадцатого века? Я имею в виду – уровни жизни, политики, свободы, общения, культуры…
– Не хватает идеалов.
– Читая Ваши блоги за последнее время, создается впечатление, что Вы скептически относитесь к происходящему в стране некоему «подъему» национального сознания. На Ваш взгляд, меняется ли правда это самое национальное сознание, о котором многие говорят?
– Национального сознания нет. Есть национальный дефицит сознания.
Беседовал Сергей Кузин
Досье : Евге́ний Ю́рьевич До́долев— советский и российский журналист и медиаменеджер. Родился 11 июня 1957 в Москве.
В 1977 был арестован по обвинению в сбыте и употреблении наркотиков, грабеже, валютных махинациях и тиражировании нелегальной литературы. Полгода провел в тюрьмах. Через полгода его дело было закрыто. Работал в Госкомиздате СССР, затем - корреспондентом газеты "Московский комсомолец". Ведущий программы «Взгляд». Вместе с писателем Юлианом Семеновым создавал проект «Совершенно секретно».
В качестве главного редактора руководил газетами «Новый Взгляд» и «Московская комсомолка», деловыми изданиями «Компания» и «Карьера»; в качестве издательского директора — журналами «Профиль», «Русский BusinessWeek», FHM Russia, XXL, «Крестьянка», «Домовой», Moulin Rouge; как исполнительный директор — Издательским домом Родионова. Колумнист газеты «Московский комсомолец» и журнала «Однако», ведёт блог на сайте радио «Эхо Москвы». Автор ряда резонансных книг (некоторые из них -в соавторстве). Пользуется славой «литературного экстремиста».
Впервые применительно к отечественной журналистике употребил термин «четвёртая власть» в газетах «Московский комсомолец» и «Московская правда» в 1986 году (в публикациях о таком явлении, как гласность). Сформулировал и обнародовал определения понятий «мифологизация» и «гламуризация». Стал первооткрывателем целого ряда тем, ранее табуированных в отечественной прессе, таких как партийная коррупция, криминальный киднеппинг, семейный инцест, валютная проституция и пр. Давно и постоянно прогнозирует глобальный кризис медиа-отрасли. В своих ТВ и радио-выступлениях декларирует, что в постсоветской России «эпохи Ельцина» свобода слова представлена была масштабней, чем в США.
Сергей Кузин, "Хвиля"
